Нормандия и Бретань — две исторические области на северо-западе Франции.

В средние века они были самостоятельными воинственными герцогствами, беспрестанно враждовавшими между собой, а заодно со всеми остальными соседями, включая Англию. Впрочем, соседи и сами не дремали, в результате чего бретонцы и нормандцы периодически оказывались под влиянием то английской, то французской, то еще какой-нибудь мелкопоместной короны. В общем, жизнь в те времена была бурной и богатой на эпохальные события, чего не сказать о днях сегодняшних. Сейчас эти регионы по большей части тихо и спокойно живут рыболовством и сельским хозяйством, привлекая туристов памятниками лихой старины и своими курортами, разбросанными по побережью всего в двух-пяти сотнях километров от Парижа.

История наследила в этих краях так обильно, что медитативно изучать памятники ушедших эпох, погружаясь то во времена Ричарда Львиное Сердце, то выныривая в смуты начала ХХ века, можно годами. Но у нас задача в этот раз была немного другой: протестировать на здешних дорогах новый Peugeot RCZ. Динамичное спорткупе совсем не располагало к медленному созерцанию, да и время было ограничено. А потому, успев соскучиться по лету, мы уподобились праздным парижанам и устроили быстрый осенний обзорный рейд по атлантическим курортам. Причем здесь парижане? Да просто от французской столицы это самое близкое море и многие ее жители ездят купаться именно туда.

И действительно, покинув донельзя заполненный машинами Париж со всеми его предместьями, меньше чем за три часа мы добрались до Нормандского побережья, съехали со скоростной магистрали и на несколько дней попали в лабиринт прибрежных городков и деревушек.

Довиль

Тут периодически случаются скачки, турниры по гольфу, презентации модных коллекций.

Въехав в по-курортному неторопливый Довиль, я поразился обилию американских флагов на улицах. Неужто опять высадка в Нормандии? Все оказалось прозаичнее: накануне завершился крупный фестиваль американского кино, ежегодно проходящий прямо под открытым небом у самого моря. Пляжи Довиля принимали десант голливудских звезд. Этот городок славится подобными мероприятиями, да и вообще богат на всякие статусные светские события. Тут периодически случаются скачки, турниры по гольфу, презентации модных коллекций и другие подобные вещи, собирающие парижский бомонд. Так повелось исторически. Довиль, отмечающий в нынешнем году свое 150-летие, с самого начала был известен и строил всю свою экономику как город дорогих развлечений. Он и в город-то превратился из периодически смываемой штормами рыбацкой деревушки только благодаря казино и тем, кто оставлял там свои состояния.

Впрочем, продувались тут не все. Некоторые выигрывали. Вот Коко Шанель, например, на выигрыш в местную рулетку открыла в Париже свой первый бутик. Кстати, ее самый первый магазинчик находился именно в Довиле, как раз через дорогу от бокового торца казино. 

С двух отелей — «Нормандия» и «Рояль», построенных специально для игроков почти сто лет назад, начала развиваться сеть одних самых высококлассных во Франции отелей «Баррьер». В общем, Довиль — город славный и знаменитый, да к тому же отметившийся в классическом кинематографе как место действия ленты Клода Лелюша «Мужчина и женщина».

Городок как будто законсервировался в середине ХХ века.

Он производит впечатление удобного пристанища заслуженных пенсионеров, вспоминающих былые победы и хранящих привычки молодости с поправкой на возраст. А в целом — дорого, чопорно и скучно. На улицах немало дорогих машин, периодически попадаются даже роскошные… Но и на наши спорткупе респектабельные прохожие не перестают оглядываться. На Peugeot RCZ мы въехали на мостовые Довиля, похоже, первыми.

Отели «Люсьен Баррьер». Совершенно французская сеть

Несмотря на уже откровенные осенние цвета в пейзаже, море оставалось еще на удивление теплым. Впрочем, большинство отдыхающих уже переместилось с пляжей на рукотворные берега бассейнов и спа-центров, благо многие из них работают тут круглый год на подогретой морской воде. Но прибрежная полоса от этого не стала пустынной, наоборот, она превратилась в популярное место конных прогулок.

Ухоженные и довольные лошади, кстати, в Нормандии встречаются повсеместно, гораздо чаще, чем в любой другой французской провинции. Они тут как яблоки — такой же символ и гордость региона.

А яблоки, между прочим, это не только прекрасные, расцвеченные всеми оттенками желтого, красного, зеленого и розового осенние сады, но и кальвадос. Помните, у Ремарка: «…Побудь с нами, солнечное тепло. Долгим жарким летом и голубой осенью ты согревало яблони в старом запущенном нормандском саду, а теперь мы так в тебе нуждаемся…». Так вот, кальвадос готовят только в этом регионе Франции. И это тоже еще один предмет нормандской гордости.

Традиционная технология его производства сводится к двойной перегонке яблочного сидра и многолетней выдержке получившегося продукта в дубовых бочках, где со временем кальвадос набирает цвет и аромат. А также цену. Французские правила дорожного движения разрешают 0,5 промилле, поэтому в музее кальвадоса мы воздали хвалу этому благородному напитку на совершенно законных основаниях. И поехали дальше.

Мон-сен-Мишель

Нормандия сплошь опутана сетью очень узких полевых дорожек, предназначенных для местного движения, сельскохозяйственного транспорта и иных подсобных нужд. С такой вот полевой дорожки, затерявшейся между морем и усыпанными яблоками садами, вдруг на горизонте открылся контур диковинного средневекового замка. Казалось, он вплыл в реальность миражом из далекого прошлого, и вот-вот исчезнет. Но он так никуда и не исчез. Наоборот, по мере приближения, замок становился все больше и детальнее. Все четче становились шпили, дома, крыши, затем стали видны окна.

Видение оказалось средневековым бенедиктинским аббатством Мон-сен-Мишель, выстроенном на восьмидесятиметровой гранитной скале посреди бухты Сен-Мишель.

Правда, когда мы подъехали вплотную, воды вокруг острова не было. На многие километры вокруг расстилалось серое песчаное дно. Сразу же вспомнились аномально обмелевшие нынешним жарким летом реки центральной России… Впрочем, зрелище вокруг горы Михаила-архангела было не таким уж грустным. Как выяснилось, в бухте высота прилива составляет более двенадцати метров! Это одно из самых больших значений не только на атлантическом побережье Европы, но и в мире. А на здешней плоской литорали такой перепад высоты соответствует огромному расстоянию по горизонтали. Получить точного ответа, насколько отступает море в пик отлива, не удалось. Зато, сказали нам, прибывает вода со скоростью скаковой лошади.

Само аббатство не менее уникально, чем окружающая бухта. Возникнув в VIII веке, к Х оно стало мощным прибрежным укреплением, а его нынешний облик постепенно сложился в течение последующих пяти столетий. Даже для богатой древними замками Франции этот архитектурный комплекс неповторим. Я даже не буду пытаться передать словами красоту, мощь и легкость залов, колоннад, лестниц, нефов, галерей, потаенных часовен и других элементов сложного многоуровневого сооружения…

По монастырскому замку и окружающему его средневековому городу гулять можно было бы несколько дней, проходя сквозь стены, теряясь в чреде колонных залов и питаясь зажаренными по старинной технологии омлетами. Но столько времени у нас все равно не было.

Берег Бретани

Мон-сен-Мишель, стоящий на самой границе Нормандии и Бретани, а оттого не раз в средние века переходивший из рук одного герцогства в руки другого, — самый известный, но далеко не единственный на западном побережье город-памятник. Да и вообще, в этих местах что ни поселение, то история непростых взаимоотношений великих империй и их вассалов. Вот, например, известный с ХII века Сен-Мало, старинный город-крепость, крупный порт, прибежище пиратов, родина первооткрывателя Канады Жака Картье, легендарного наполеоновского корсара Робера Сюркуфа и множества других славных мореплавателей.

А напротив него через реку Ранс — городок Динар, основанный в XIX веке британскими переселенцами, и ими же превращенный в модный аристократический курорт в английском стиле, поднявшийся назло всем ветрам на скалистом берегу. Это в какой-то степени тоже музей под открытым небом: здесь сохранилось в первозданном виде более четырехсот роскошных вилл рубежа XIX-ХХ веков, а также узкие не огороженные набережные над морским обрывом, специально построенные в те же годы для романтических прогулок.

В море немало укрепленных островов-фортов, возведенных в XVII-XIX веках.

Свою пограничную роль эти форты и прибрежные укрепленные города успели сыграть даже во Второй мировой, поэтому не все и не везде в них осталось в оригинале. Но, тщательно восстановленные, они сохранили свой традиционный облик. Тот же Сен-Мало был основательно разрушен в 1944. Но сейчас, бродя по его узким каменным улицам, сразу и не скажешь, что почти наполовину он выстроен уже после войны — настолько точно удалось воссоздать традиционную городскую среду.

Атлантическое побережье тем и хорошо, что здесь перемешались пестрым калейдоскопом осколки всех эпох. Перемещаясь между суровыми памятниками прошлого и величественными панорамами моря, мы вдруг оказывались на каком-нибудь легкомысленном современном курорте. Хотя первый взгляд может быть обманчив: примерно таким мне поначалу показался и Ля Боль, вытянувшийся плавной дугой вдоль девятикилометрового песчаного пляжа в устье Луары.

Однако это местечко уже более ста лет принимает отдыхающих, а скрытые в тенистых садах виллы при ближайшем взгляде оказываются отлично сохраненными памятниками модерна.

За время тест-драйва удалось увидеть лишь самую малую часть всех исторических сокровищ под открытым небом, которые хранят эти прибрежные земли. А ведь здесь помимо укреплений, скал, лесов, и красот, прославивших импрессионистов, есть еще и большие известные города: Руан, Нант, Гавр, Брест — их мы вообще обошли стороной.

Впрочем, французский автопром радует европейских водителей новинками с завидной регулярностью. Стало быть, для более подробного изучения этого региона будет еще не один повод.